письку. Я бережно, но властно обхватил руками её голову и посмотрел прямо в глаза. В них читалось смирение и желание подчиняться.
— Ну, и чего ты ждёшь? Давай, писай!... — я потёрся коленом о её мокрую от смазки щелку.
— Я так не могу! — испуганно возразила Лера.
— Писай! Кому говорю?! И пойдём дальше пороть твою попу!
Я снова потёрся коленом о половые губки своей непослушной жены и чуть ослабил нажим. Она опустила голову вниз, уткнувшись лбом в мой оттопыривающий тонкие шорты член и замерла. Через пару секунд горячая струйка ударила мне в ногу и стала стекать согревающими потоками вниз по голени.
Лера тихонько сопела и писала. Моё колено совершало едва заметные монотонные дрочащие движения на её письке. То и дело я ощущал, как горячая иголочка её струйки свербит кожу на моей волосатой ноге, плотно прижатой к гладко выбритой половой щели.
Было видно. Что ей сейчас стыдно, но очень приятно. Мне тоже всегда нравилось смотреть, как она писает. Но она редко доставляла мне это удовольствие. И сегодня она впервые сделала это почти без пререканий. Хотя я и не видел в этот раз, как изливается струйка из крохотной едва заметной дырочки, затерявшейся меж её пухленьких створок, зато я впервые мог осязать, как струится девичий стыд между ног из моей любимой сиповочки.
Окатив из душа её лобок и бёдра, мы выбрались из кабинки. Опустить задранный до подмышек подол халата я ей не позволил. Ей пришлось так и подниматься по лестнице с голой подрумяненной попочкой и связанными за спиной руками. Я шёл позади и почти вплотную смотрел на её розовую от порки задницу. При подъёме по высоким ступеням булочки расступались, демонстрируя мне сжатую звёздочку её нежного ануса. Ох, как же мне захотелось сейчас по самые яйца засадить в эту сладкую попочку!..
Полумрак, царивший на втором этаже из-за зашторенного окна, наполнял комнату атмосферой какой-то таинственной неизбежности. Прежде чем я снова завязал Лере глаза и уложил на ложе для порки, она успела рассмотреть помимо ивовых розг, предназначенных для её попки, лежащие на углу кровати презервативы и яркий тюбик её любимого лубрика­нта. Она ничего не сказала, но по её лицу пробежала едва заметная лукавая ухмылка.
Непослушная девчонка снова заняла своё место, предоставив мне доступ к своему изрядно покрасневшему после порки крапивой задику. У меня в руках снова оказался ивовый прут. Не оттягивая «момент истины», я решил сразу начать пороть её по-настоящему, замахнулся и прочертил по и без того розовой попке ещё более яркую полосу.
— ААА!!! — девичий подбородок и голени на мгновение оторвались от простыни.
— Терпи, мерзавка! Будешь знать, как на меня шипеть, да на людей кидаться!..
С небольшими передышками я стегал её попочку, крест-накрест полосуя яркими стриями две разгорячённые булочки. Лера громко вскрикивала и судорожно сжимала попу, даже старалась прикрыть её связанными руками. Но я властно отводил их в сторону, снова оголяя булочки, чтобы прыснуть по ним очередным глотком «микстуры целомудрия».
Мне пришлось одной рукой прижать её руки к спине, задрав повыше халат, а другой продолжить процесс воспитания её попы. Для этого я взял второй ивовый прутик. Он был чуть короче, но зато толще первого. Ритмичные звуки «ффить», «ффить», смешанные с Лериными воплями, на несколько минут заполнили помещение.
Обе мои руки были заняты, а я сам активно двигал корпусом. От этого обезумивший от возбуждения член отодвинул тесные трусы, да и вывалился наружу из-под края свободных шорт. Сначала показалась головка, но я не смог вовремя заправить её обратно, и теперь почти весь мой ствол торчал слева, прижатый кромкой ткани к ноге. Но и тогда я не прекратил воспитательный процесс багряной попки.
Негодница плакала, кричала и просила прекратить порку. Хотя я и сёк ей попку всего-то вполсилы, мне охотно верилось, что она не претворяется, потому как уже через пару-тройку минут обе её половинки были испещрены густой сеткой диагональных полосок пунцового цвета. Тогда я решил воспользоваться ситуацией и пошёл на хитрость.
— Чего вопишь? Невмоготу?
— Ага!... Может, хватит уже?
— Не-е-ет! Терпи! Ещё раз пятьдесят... А там посмотрим... — блефовал я.
— Так много?!. Может, пять?... АААЙ!!!
«Ффить!» — я снова больно стеганул её по попе.
— Двадцать пять — не меньше! Хотя...
Я нарочно не щадил сейчас Лерину попу, чтобы она была посговорчивее, и сёк её булочки сильнее и чаще обычного. Она извивалась, стремясь отстранить свой голенький зад от свистящей в воздухе ивовой розги. Я уже и сам хотел прекратить порку, чтобы...
— ... четыре... пять!..
Моя рука с изрядно истрепавшимся о попу светло-зелёным гибким прутиком опустилась, перестав, наконец, пороть хнычущую девчонку.
— Ладно. Так и быть. Пороть тебя я больше не буду. Но зато жёстко выебу!
— Еби... — с деланным равнодушием согласилась Лера.
Избавившись от шорт и сбросив на пол всё лишнее, я взобрался на большую кровать и встал на колени позади своей связанной жены, лежащей кверху попой животом на подушках. Она немого поёрзала, расположившись так, чтобы мне было удобнее овладеть ею сзади. Пока тянулся через всё ложе за смазывающим гелем и пачкой презервативов, чуть не обжёгся, коснувшись животом её пышущей адским жаром задницы.
Глаза у Леры были всё ещё завязаны, и она не могла видеть, как я в последний момент передумал и отбросил в сторону презерватив, обильно умаслил весь член смазкой из тюбика. Знакомое сочетание аромата пачули, смешанного с запахом ванили тут же дошло до её носика. Она расслабилась и уже предвкушала радость от моего первого проникновения в её истекающую соками щелочку.
Но я воспользовался её беспечностью и выдавил щедрую порцию ароматного геля прямо на розовую звёздочку меж полураскрытых половинок её попки. Затем приставил к ней залупу и, схватив разомлевшую Леру за бока, с силой потянул на себя. Сам подался при этом вниз и вперёд, чтобы с первого раза поглубже засадить член ей в попу.
— Ой-ой-ой! Нет! Не туда, не туда!... — завопила она.
Моя набухшая головка к тому моменту расплющилась под натиском и стала плавно вползать в её тугую заднюю дырочку. Я ещё больше подался вперёд и почти лёг своей грудью ей на спину. Правую руку я просунул жене под живот, а левой дотянулся и нежно дотронулся до её лица. Мой ствол всё это время медленно, но верно вползал в горячую тёмную норку, заполняя и распирая её изнутри.
— Ну, не туда же!... Не надо... А-а-а-а!..
— Очень даже туда... Ещё как туда... Как раз туда, куда надо... — приговаривал я, пропихивая своё одеревеневшее достоинство всё глубже Лере в её тесную, нежную и такую горячую сейчас задницу.
Она ничего больше не говорила. Приоткрыв рот, повернула голову набок и шумно дышала. Я гладил кончиками пальцев её потный лоб, носик и влажные губы. Она немного высунула язык и несколько раз игриво лизнула кончиком мою руку.
Та моя рука, что была у неё под животом, пробралась чуть ниже. Миновав лобок, она уже нащупала то место, где он расходится на две мягкие девичьи складочки. Средний палец тотчас скользнул меж них и покрыл бутончик похотливого клитора, остальные пальцы обволокли и покрыли всю её мокренькую пиздёнку.
Теперь, когда моя пятерня плотно сжимала Лерину промежность, я начал двигаться в её попке. Первые толчки получились невнятными. Она ещё неполностью расслабила свой задик, и испытывала от этого дискомфорт.
Но уже пятое-шестое моё проникновение практически не встречало никакого сопротивления со стороны колечка её попки. Я ебал её со всё нарастающим темпом, так как был не в силах больше сдерживаться. Я так давно мечтал засадить в попу моей ненаглядной грубиянке, что не мог больше терпеть.
Отчаянно пыхтя и рыча, я штопал её в выпяченный высоко вверх задик. Она лежала животом на паре подушек, и мои проникновения к ней в попочку получались очень глубокими и чувственными. Хотя член мой от возбуждения буквально налился свинцом, больно ей больше не было. Качественная гель-смазка работала внутри её задней норки просто превосходно. Головка и ствол плавно скользили вдоль нежных стенок, доставляя нам обоим неописуемый восторг.
Особое удовольствие мне доставляло видеть, как мой блестящий от смазки стержень впивается и потом углубляется в девичью плоть, властно развальцовывая тугую заднюю дырочку. В глубине этой тесной норки было горячо и скользко. Её трепетные недра плотно облегали ласкали моего интервента, ритмично вторгающегося в них до самого основания.
Лера часто дышала и вскоре стала поскуливать в такт моим вторжениям внутрь её только что так творчески выпоротой попки. Булочки, словно посыпанные красным перцем, полыхали жаром под моим животом. Мой средний палец сдавливал и дрочил бесстыжий розовый клитор.
Нам обоим потребовалось не больше трёх минут, чтобы кончить от этой безумной скачки. Перед самой кульминацией она напряглась всем своим существом и стала стараться приподнять свой изнасилованный задик, отрывая живот от подушки. Потом я почувствовал, как стал пульсировать её клитор под моим пальцем.
А ещё через секунду она затаила дыхание и затряслась подо мной так, что внутри кровати что-то захрустело. В ту же секунду я не выдержал и стал впрыскивать ей в попу свою сперму, стараясь при этом ввести в неё член поглубже, радуясь тому факту, что на мне нет сейчас презерватива. Я рычал и судорожно дёргался, ощущая, как из моего штуцера бьют горячие струи где-то в глубине разгорячённого женского тела. Это было умопомрачительно!..
Я развязал Лере глаза и руки. Мы вернули подушки в изголовье кровати и плюхнулись на них головами. Несколько минут мы пролежали молча, а потом она вдруг произнесла:
— А вечером сделаешь мне там язычком? — спросила она тихим шёпотом, поглаживая себя по лобку.
— Обязательно сделаю! Но только если ты согласишься пойти со мной на ужин без трусиков. — вынес я экспромтом свой вердикт.
— Ого!... И как ты это представляешь? Я же не взяла с собой платья, у меня есть только мини-юбка... Не в шортах же мне идти...
— Конечно, не в шортах! Какой же тогда смысл трусики снимать?! Вот в юбчонке своей и пойдёшь!
— Но

«Семейные» фотографии

Совращение племянника

С корабля на бал. Часть 5