очередную порцию боли.
— Хорошо. Второе правило — не сопротивляйся. Барыня строптивых не любит. Боль можешь перетерпеть, а если увидит, что ты не поддаешься ей, она сразу звереет и тогда кнут и конюшня. Глаша, вспомнив свою экзекуцию, поежилась. Все равно будет по ее, но тебе будет очень больно. Понял? — Серега опять закивал головой. А Глаша, зайдя сзади, нанесла стеком несколько сильных и резких ударов по ягодицам. Серега застонал, но Глаша не останавливалась.
— Терпи, лучше так, чем кнутом — голос ее был возбужден, а удары становились все сильнее и попадали уже не только по ягодицам. Сереге хотелось выть от боли, но кляп мешал это сделать, поэтому он мог только трясти головой. Из глаз его непроизвольно полились слезы.
— Ну хватит! Хватит я сказала! — раздался голос незаметно вошедшей в комнату Ольги Викторовны. Удары сразу прекратились, но слезы из глаз Сереги литься не прекратили.
— Отвяжи его — приказала графиня Глаше. Та поторопилась исполнить приказ. За дверью молча стояла, наблюдая за происходящим, вернувшаяся вместе с графиней из города Марфуша. В ее руках было несколько коробок.
Как только Глаша отвязала Серегу, тот рухнул на колени и испытывая неподдельное чувство благодарности, подполз к ногам графини и поцеловал ее туфельки.
— Спасибо, спасибо, Ваша светлость — шептал он между поцелуями, а слезы, но уже слезы благодарности за то, что его прекратили мучать, продолжали литься из его глаз.
Ольга Викторовна же удовлетворенно смотрела на ползающего у ее ног голого мускулистого мужика.
— Думаю, остальным я все-таки займусь сама. Приведете его ко мне вечером. Кляп наденьте сразу. — распорядившись, графиня вышла из комнаты и Марфуша с коробками последовала за ней.

Как она подчинила МЕНЯ: Первые шаги

Ирина и ее дочери. Часть 2

Как меня анальной девственности лишили