я вошел, а Джейси подбежала ко мне с криком:
— Паааапааа, — я хотел уйти, но Джейси вскочила мне на руки, и мы упали на пол, борясь и катаясь, она подпрыгивала на моем животе, кричала и смеялась, и Джеймс воспользовался возможностью, чтобы подползти и присоединиться к веселью. Джеймс подпрыгивал у меня на груди, а Джейси — на животе.
Мари и Кэсс смеялись над моим дискомфортом, Мари вздохнула:
— Боже, я не могу дождаться детей.
Позже я слышал, как она рассказывает Кэсс, что они с Крисом пытаются уже больше месяца.
Кэсс была в шоке.
— Черт, Мари, папа Криса будет в ярости, если ты забеременеешь до того, как выйдешь замуж. Боже, они такие прямолинейные.
Мари пожала плечами:
— Да, мы придержали свадьбу. Крис отказывается от нее, до тех пор пока Джейсон не согласится стать его шафером. Мы поженимся, когда придет время, но не раньше чем вы и Джейсон оба будете готовы. Если я забеременею, мы будем просто иметь дело с этим.
После этого разоблачения я больше чем когда-либо злился в ее присутствии, в то время как она пыталась придумать способ для примирения, поэтому, когда однажды вечером я ввалился с работы, а Мари и Кэсс сидели на веранде, в компании пары пустых бутылок от вина, и Мари плакала навзрыд, я остановился внутри дома, скрытый от их глаз, и узнал, что она никак не может забеременеть и волнуется по этому поводу. Она была у доктора и сдала анализы. У нее все было хорошо, но Крис отказался идти на тесты. Он был в депрессии и слишком много пил, так как давление с точки зрения беременности росло с каждым днем. Не помогало и то, что Мари и Кэсс проводили так много времени вместе с нашими детьми. Она прямо заболела детьми. В тот раз я услышал стон Мари:
— Я просто не понимаю этого. Крис настолько мужественен, и когда он эякулирует, это похоже на фонтан, он всегда кончает объемом с ведро.
Я услышал, как Кэсс ехидно хихикнула:
— Да, ты еще мне об этом расскажи.
Мари игриво хлопнула ее по руке.
— Успокойся, девушка, тот, о ком ты говоришь — мой мужчина. Это несправедливо, ты отведала моего, а твой со мной даже не разговаривает.
Кэсс извинилась:
— Да, прости, дорогая, но он ведь становится лучше, не правда ли?
Мари засмеялась:
— Да, полагаю, что да. На днях он фактически поговорил со мной, сказав: «О, черт, нет, только не ты опять!».
Тут вошел я, и разговор прекратился, и несколько очень виноватых участников уставились на меня широко раскрытыми глазами.
Казалось, после этого Мари изо всех сил старалась очаровать меня, но это придало мне еще больше чем когда-либо решимости быть настолько отвратительным, насколько это возможно. Я перешел от игнорирования ее к грубости.
Кэсс ненавидела это.
— Джейсон, Мари так старается быть дружелюбной, а ты так противен. Разве ты не можешь быть, по крайней мере вежливым... Если ты дашь ей шанс, то, возможно, оценишь ее.
— Кэсси, если бы она осталась в стороне, как я просил, мне не пришлось бы грубить.
Конечно, это означало холодный прием с ее стороны, но чтобы сохранить спокойствие, они начали уходить вместе на кофе, и Мари держалась подальше от меня, посещая наш дом только тогда, когда знала, что меня там нет.
Кэсс пыталась вставлять Мари в наши общие разговоры, и во время одного из них раскрыла, что пьянство Криса убивает их отношения, и хотя Мари ворчала на него, он отказался пройти тестирование на жизнеспособность спермы. Мой комментарий: «Ну, в конце концов, она может уйти от него», оценен не был.
***
Свирепый стук во входную дверь примерно месяц спустя испортил наш киновечер, дети были в кровати, и это была наш вечер. Все разрушилось, когда кто-то барабанил в нашу дверь, выкрикивая мое имя. Я жестом попросил Кэсс оставаться на месте и подошел к двери. Это оказался Крис, кричащий и пытающийся вышибить дверь.
— Впусти меня, ты, ебаный член!
Я открыл дверь, и он ввалился внутрь, дико размахивая руками.
— Ты, ебаная пизда. — Спотыкаясь, он словно вертолет широко размахивал кулаками, летающими без причинения ущерба. Моим спасением было то, что даже трезвым он был в драке никакой, поэтому у него не было шансов. Это была одна из причин, по которой он не ладил со своим отцом. Его отец думал, что он слабак!
Кэсс закричала, и в то время как он продолжал дико раскачиваться, я поднырнул под один из его больших замахов и сильно ударил в солнечное сплетение, после чего он упал в кучу. Затем его вырвало, образовав на кафельном полу огромную лужу всевозможного ужасно мерзкого дерьма, а он пытался вернуть дыхание. Он упал на колени, и его все еще рвало.
Он говорил, захлебываясь:
— Еб тебя, Джей, ты, блядь, пизда, ты трахнул мою жизнь, ты — задница!
Его руки попали в рвоту, и он соскользнул вперед, упав лицом в свою собственную рвоту.
Я подтолкнул его в полусидячее положение, чтобы вытащить из рвоты, но его опять вырвало, уже на нас обоих. Запах был ужасным. Меня чуть самого не стошнило.
Я поднял его, в то время как он махал руками, и потащил в ванную, включил душ и вошел с ним под струи воды, несмотря на то, что мы оба были полностью одеты. Я толкнул его к стенке кабины, снимая с него одежду по одному предмету. Он все время плакал, пытаясь ударить меня и оттолкнуть. Прошли годы, прежде чем я снял с него запачканную рвотой одежду.
Вошла Кэсс с обеспокоенным выражением на лице.
— Приготовь кофе, — шикнул я на нее.
Мне удалось заставить его принять душ, и я оставил его сохнуть, пока мылся сам.
Вошла Кэсс с халатом и еще полотенцами.
Я вытащил его в гостиную и положил на диван. Кэсс поставила перед ним большую чашку кофе. Я сидел напротив него.
— Ну, Крис, о чем это все?
Пьяный он невнятно бормотал:
— Ты, блядь, Джей, ты трахнул всю мою чертову жизнь. — Он плакал, истерически смеясь. — Ты, ебаный член. Теперь Мари, еб ее, уйдет от меня. Она — единственная, что есть достойного в моей жизни, и теперь даже это ебнулось.
Подошла Кэсс и обняла его, нервно уставившись на меня:
— Давай, Крис. Все не может быть так плохо. Просто скажи, в чем проблема?
С выпученными глазами его ноздри сердито раздулись:
— Я — стерильный, Кэсс, все из-за этой чертовой пизды. У меня никогда не может быть детей, Кэсс... Никогда, я стреляю вхолостую. Врачи говорили, что со мной все будет в порядке, но вот я прошел тестирование и теперь меня поимели.
Кэсс уставилась на меня, а потом обняла его.
— Извини, Крис, я на самом деле сожалею, но ты ведь можешь усыновить или что-то еще, это — не конец света.
Крис рыдал:
— Кэсси, я хочу держать на руках своего собственного ребенка, обнимать его, теперь я никогда не узнаю, каково это. Я пропал, Кэсси, он украл мое будущее.
— Нет, Крис, с тобой все будет хорошо, Мари любит тебя, милый, она действительно тебя любит.
Он бормотал невнятно и непоследовательно:
— Нет, Кэсс, Мари хочет детей, и если я не смогу дать ей их, она бросит меня, я знаю, она это сделает. Это все, о чем она, черт возьми, говорит. — Он повернулся и яростно закричал на меня: — Еб тебя, Джей, ты всегда получаешь то, что хочешь, ты украл мою девушку, все, что тебя волнует, это ты сам, тебе было все равно, как сильно я ее люблю. Ты трахнул мою жизнь.
Я опять хотел его ударить, и Кэсси увидела это, она схватила его и попыталась успокоить:
— Крис, ты — в истерике. Джей никогда не крал у тебя девушку.
Он посмотрел прямо на нее.
— Это была ты, Кэсси, я любил тебя больше чем он, и он, черт возьми, знает это. Я хотел, чтобы ты была моей, а ты выбрала его, ты выбрала его...
Кэсс глядела в ужасе.
— Крис, я ничего не знала... Прости, но я люблю Джейсона, я всегда любила его, ты же знаешь.
— Трахни тебя, Джей, — застонал он. — Ты украл мою девушку, а затем забрал моего лучшего друга, оставил меня ни с чем. Ты оставил меня наедине с теми, с кем не поговорить. Что мне теперь делать? Мари оставит меня ради настоящего мужчины, и я опять останусь наедине с собой.
Пока он сидел, рыдая, я вышел и проверил его машину. Он оставил ее у нашего подъезда с работающим двигателем и с открытой дверью. Я припарковал ее, запер и вернулся внутрь, они вдвоем все еще обнималась, а Крис пьяно рыдал в голос. В тот момент, когда я вошел, Кэсс вскочила и нервно уставилась на меня.
— Я сделаю еще кофе.
Я взял его телефон, который Кэсси удалось спасти от рвоты, и позвонил Мари. Она волновалась и нервничала, желая узнать, почему у меня его телефон, и хотела поговорить с ним.
— Мари, он пьян, действительно пьян. Он потерял рассудок. Мы уложим его спать и утром вернем тебе, хорошо.
Я проводил его до свободной комнаты и уложил спать, поставив рядом с кроватью ведро.
Я вернулся, Кэсс сидела за столом с бокалом вина, а я взял пиво из холодильника. Мы сидели, уставившись друг на друга в каменном молчании.
Наконец, я сказал:
— Мы должны рассказать ему о Джейси, Кэсс. Кэсси смотрела в ужасе.
— Нет, Джей, нет, она наша, если он узнает, то попытается получить опеку. Ты слышал, что он в отчаянии?
— Кэсс, она — его дочь. Ему нужно это знать, и ей нужно знать своего настоящего отца.
Она разозлилась:
— Джейсон, Джейси чертовски хорошо знает, кто ее настоящий отец.
Она проплакала всю ночь и умоляла меня ничего не говорить.
— Он поправится, — простонала она. — Пожалуйста, Джей, не буди зверя.
Это была беспокойная ночь для всех нас.
***
Утром Крис спустился вниз, он выглядел ужасно, и был явно смущен, сидя с нами за столом. Пришла мама Кэсси и взяла детей с собой, отправляясь за покупками.
Как только Крис, запинаясь, начал извиняться, тот факт, что я не замечаю его, только усугубил ситуацию. Потом появилась Мари, Кэсс приготовила нам свежий кофе. Мари не знала что сказать, она оглядела нас по очереди, ожидая, пока кто-нибудь все объяснит.
Я начал:
— Мари, Крис появился здесь прошлой ночью, он был пьян, очень пьян, и не мог вести машину.
Мари покачала головой, нервно глядя на него.
— Что ты сделал, Крис? Боже мой, что случилось, ты сделал что-то плохое?
Я собирался сказать, но Крис прервал меня:
— Мари, я прошел тесты, — заикался он. — Я... бесплоден, у меня не может быть детей. — Он опять начал плакать.
Мари бросилась

Карьера. Книга 3

Грехи дедов. Часть 2

Массаж вдвоем