Предстояло составить свадебный план (согласно социальным страницам местных газет, это было одним из «светских событий сезона»), запланировать медовый месяц, и все это время нас с Глорией почти каждый вечер видели в некоторых особых местах в городе. Ко дню нашей свадьбы наши «добросовестные отношения» были установлены, светские страницы называли нас идеальной парой, а друзья и родственники положительно отзывались о том, насколько сильно мы влюблены друг в друга.
Однако был один сбой, и об этом мне пришлось напомнить Глории, но она сказала мне не волноваться, об этом позаботятся. Я сказал ей, что не волнуюсь, потому что знал, что свадьба не состоится, пока об этом не позаботятся. Через два дня она вручила мне подтверждение депозита на мой счет на Каймановых островах.
Я все еще не встречался с мистером Вашингтоном и мог лишь предположить, что до свадьбы Глория его заморозила. Тем не менее, я оглядел толпу в церкви в поисках кого-нибудь, кто мог быть Джумалом. Я подумал, что он был из тех парней, что пришли, сели в заднем ряду и ухмылялись, когда говорилось о «любви, чести и повиновении». Я бы не стал забывать, что он сказал Глории, что будет там и, возможно, ему придется высказать свое мнение, когда дело дойдет до «есть ли здесь кто-нибудь, кто знает какую-либо причину, по которой эти двое не должны быть связаны священными узами брака?»
Я почти скучал по нему. Он рассчитал свое прибытие так, чтобы сесть как раз в тот момент, когда Глория двинулась ко мне по проходу. Она была сияюще красивой, и когда я посмотрел на нее, то увидел, что Джумал занял свое место, наши взгляды встретились, и я получил насмешливую и самодовольную ухмылку, которую ожидал. Я улыбнулся ему, подумав про себя: «Ухмыляйся как хочешь, засранец, сегодня вечером твоя женщина будет моей шлюхой, а потом, после сегодняшнего вечера, у меня все еще будет часть ее, которая никогда не будет твоей, и я буду понимать это каждый раз, когда лижу ее киску».
Наблюдая за тем, как Глория идет ко мне по проходу, я подумал, и не в первый раз, как жаль, что все это лишь подделка.
Церемония прошла без сучка и задоринки, и не думаю, что Глория была готова к тому, что получила, когда священник сказал:
— Теперь вы можете поцеловать невесту. — Я делал это долго, глядя поверх ее плеча в сторону Джумала.уехал, я пригласил Глорию сесть в машину. — Я никуда не поеду, пока ты не скажешь мне, в чем дело.
— Садись в машину, Глория. Я без колебаний уеду и оставлю тебя стоять здесь. Тогда ты сможешь добраться до отеля для молодоженов автостопом и объяснить, почему приехала без своего молодого мужа.
Глория бросила на меня убийственный взгляд, но села в машину. Когда я отъезжал от тротуара, она сказала:
— Хорошо, Джек, что, черт возьми, здесь происходит?
— Тсс, Глория, разве можно так говорить со своим новым мужем?
— Прекрати, Джек, я хочу знать, что ты делаешь.
— Все просто, любовь моя, я тебе не доверяю. Ты слишком легко уступила требованию «ночь — только моя». Ты интриганка, Глория, и я слышал, как в твоей голове крутятся колеса и шестерни: «обещай ему все, что он захочет, а как только брак будет заключен, обмани его. Он уже будет женат, он будет реалистом и станет вести себя правильно из-за денег».
— Джек, это неправда.
— Конечно же правда, Глория. Мы придерживаемся жесткого графика, который, по твоему мнению, должен был привести нас в отель к одиннадцати, а свадьба завершилась к полуночи. А потом что-то должно было произойти. Может, ты бы встала и прошла через холл в комнату, где уже ждет Джумал? Или, быть может, он просто собирался постучать в нашу дверь, а ты бы встала и впустила его, чтобы он присоединиться к нам. Я мог ошибаться, но понял, что нет, когда церемония закончилась, и я увидел, как ты смотрела в глаза Джумалу. Я видел, как он постучал по часам, и увидел легкий кивок, который ты ему дала. Все уже было оговорено, и настало время послать Джека к черту, только Джек давно решил, что тебе нельзя доверять, поэтому Джек построил свой собственный план. Прямо сейчас мы — на пути к мотелю, где я позабочусь о том, чтобы наш брак состоялся, а я получил то, о чем мы с тобой договорились.
— Это не тот способ начать наш брак, Джек.
— Это — не брак, Глория, и ты знаешь это лучше, чем кто-либо. Это — сделка, и я выполню свою часть ее. Я сказал, что сделаю, а мое слово не хуже золота, но только если ты будешь уважать свою часть сделки. — Я съехал на обочину дороги. — Время выбирать, Глория. Если ты не собираешься выполнять свою часть сделки, выходи и отправляйся автостопом. Утром я начну процедуру аннулирования брака.
Я увидел, как на ее лице отразилось смирение, а затем она сказала:
— Конечно я выполню наше соглашение, Джек. Я просто удивлена, что ты мне не доверяешь и думаешь, что я не буду доверять тебе.
— Брак — фиктивный, Глория, и мы оба это знаем, но давай не будем усугублять ситуацию, начав лгать друг другу. Я видел, постукивание по часам и легкий кивок, и будучи наполовину интеллигентным парнем, я сделал несколько телефонных звонков на стойку регистрации. Нас зарегистрировали в комнате 1216, а в комнате 1220 зарегистрированным случайно оказался мистер Джумал Вашингтон, а одно из того, о чем я конкретно говорил, было, что в нашу первую брачную ночь его не должно быть ближе пяти миль от нас. Я не вчера появился на свет, моя любовь, и если ты хочешь, чтобы эта штука работала, тебе лучше об этом не забывать.
***
Что касается первой брачной ночи, я полагаю, что она была и хороша, и плоха. Когда мы добрались до мотеля из «горячего списка», который я выбрал (зная, что никто не станет искать Глорию в таком месте), Глория просто разделась, легла на кровать и уставилась в потолок. Послание было ясным: «Давай поторопимся и покончим с этим», — но поскольку я этого ожидал, то пришел подготовленным. Я открыл чемодан, достал книгу и протянул ее Глории.
— Что это?
— Кое-что, чтобы занять тебя, пока я буду наслаждаться своим вечером.
Я лег на кровать, раздвинул ей ноги, а она сказала:
— Ты ничего не забыл?
— Нет.
— Конечно, забыл. Где презерватив?
— Не требутся.
— О, нет, требуется. Я не готова забеременеть.
— Ты и не сможешь забеременеть от того, что я собираюсь делать. Просто читай свою книгу, — сказал я, а затем накинулся на нее. Я люблю лизать киску, и мне говорили, что у меня это получается очень хорошо. Мне не потребовалось много времени, чтобы довести Глорию до точки, когда она стонала и подталкивала свою киску ко мне в рот. Я ввел палец в ее киску, чтобы намочить его, а затем начал дразнить ее анальный бутон розы.
— Что ты делаешь? — ахнула она, а я на мгновение перестал лизать ее, чтобы сказать:
— Просто читай свою книгу, Глория, и не обращай на меня внимания.
Я поработал этим пальцем у нее в попе пару минут, а затем вставил еще один. Я сосал ее маленького «человечка в лодке», одновременно работая в ее попе двумя пальцами, и Глория уронила книгу и схватилась руками за мой затылок, изо всех сил пытаясь втянуть меня в свою пизду. Я усилил давление на ее клитор, добавив третий палец в попу, и она закричала — на самом деле закричала — «Трахни меня, черт возьми, трахни меня!»
Я улыбнулся, потянувшись за тюбиком лубриканта, который уронил на кровать, забираясь на нее. Я намазал немного на свой член одной рукой, в то время как пальцы другой держали ее клитор, чтобы она стонала. Будучи смазанным, я схватил ее за ноги и поднял их себе на плечи, приподнял ее попу над кроватью, а затем вонзил свой член в ее анальное отверстие...
— Аргхххх!... — это самое близкое к описанию крика, который вырвался из ее рта, когда она попыталась вырваться, но я уже был глубоко в ней и крепко держал ее, так что, она оказалась прижатой ко мне, когда я начал колотиться в нее. Прошлый опыт показал мне, что некоторые женщины любят анальный секс; некоторым он просто нравится, а некоторым — никогда. Для меня не имело значения, в какую категорию попадает Глория, потому что эта ночь была посвящена мне, и мне было наплевать, получала ли она вообще хоть что-то. Тем не менее, было приятно видеть, что через пару минут моего вспахивания заднего прохода, она начала реагировать и вскоре зашипела сквозь зубы:
— Да... да... да...
Чтобы подготовиться к ночи, я за последние двадцать четыре часа одиннадцать раз гонял лысого, просто чтобы убедиться, что мой член будет стоять долго. Я накачивал задницу Глории добрых десять минут, в то время как она стонала, кричала и плакала. У нее было два оргазма, прежде чем я, наконец, смог получить свой...
Когда мой член обмяк, я вытащил его из попы Глории и пошел в ванную, чтобы вымыть. Глория осталась лежать на кровати и смотрела на меня с непонятным выражением лица, пока я наводил чистоту.
Я вернулся к кровати, раздвинул ноги Глории и, прижав колени к ее голове, снова лег между ее ног. На этот раз мои пальцы работали на ее киске, а не на попе, и опять ее руки коснулись моей головы, и она притянула меня к себе. Я продолжал работать с ней, пока она не закричала:
— Пожалуйста, вставь его в меня, Джек, пожалуйста, трахни меня!
Я оторвал рот от ее киски ровно настолько, чтобы сказать:
— Не могу. Мой член еще недостаточно тверд, — и вернулся к работе с ее киской своим ртом и пальцами. Она прижималась ко мне и кричала:
— Трахни меня, Джек, пожалуйста, трахни меня! — Я перестал лизать ее, чтобы сказать:
— Как только мой член затвердеет, — и вернулся к работе с ее клитором. Прошло, может быть, секунд тридцать, а затем я почувствовал, как одна из ее рук коснулась моего члена. Она погладила его несколько раз, а затем повернула свою голову влево, и я почувствовал, как ее голова толкнулась под меня, а ее горячий рот сомкнулся вокруг моего члена. Это было то, на что я и рассчитывал. Я хотел, чтобы она просила меня обо всем, что я с ней сделаю, и до сих пор она умоляла меня трахнуть ее, а теперь сама сосала мой член, что для меня было то же самое, что и просить.
Я позволил Глории сосать меня около двух минут, а затем развернулся и встал между ее ног. Я все еще держался над ней, смотрел на ее красивое лицо и опять

ЖИНЬЩИГА — 3

Самоволка

Любимый начальник 1.0