которые уже имеют полное право читать подобные книги, — подытожила МакГонагл.
— Где-то около того, — кивнул Филиус. — Возможно, их даже около шестидесяти.
— Что ж, — тяжело вздохнула Минерва, собираясь с силами, — я бы с удовольствием отложила данный вопрос на день-другой, но профессор Крауц прав — дело не терпит отлагательства. Стоящий перед нами выбор прост — запретить, устроить студентам обыск и изъять или же попросту промолчать. Пуффендуй?
— Запретить! Однозначно запретить! — бросила яростный взгляд на Минерву Спраут.
— Когтевран? — директриса перевела взгляд на низкорослого Филиуса.
— Сложный выбор, — прошелся взад-вперед Флитвик. — Но бездействие может нам дорого обойтись, директриса. Я считаю, что книгу надо запретить. Уверен, студенты поймут наши причины и, в большинстве своем, поддержат такое решение. Когтевранцы, на мой взгляд, и вовсе добровольно сдадут подобную литературу на хранение до выпуска.
МакГонагл взглянула на Крауца.
После подслушанного накануне разговора студентов директриса выделила немного времени из своего и так забитого под завязку расписания и посетила занятие по Защите от темных искусств третьего курса.
И стоило признать — это было самое образцовое занятие по данной дисциплине, какое только можно было представить! Профессор всего за один урок успел наладить взаимосвязь с учениками, вкратце прошелся по учебному материалу за весь предстоящий год, сумев рассказать ученикам ровно столько, чтобы подогреть их интерес к своим урокам в целом. И при этом ни разу не перешел границу дозволенного. Весьма умело используя систему начисления баллов для поддержания дисциплины и усердия.
Что, конечно же, внушало уважение Минерве. На ее взгляд у Крауца пока что были все шансы оказаться лучшим преподавателем Защиты за последние лет десять, а то и двадцать!
— Ваше мнение, профессор? — пытаясь выбить предательскую дрожь из голоса спросила директриса.
Она прекрасно понимала, что в данном случае ее уважение к этому человеку может сыграть дурную шутку. Элементарно потому, что Минерва не была уверена, что сумеет найти в себе душевные силы пойти против логики Крауца. Которому, быть может, и не хватало опыта педагога, но уж точно было в избытке обыкновенной жизненной мудрости.
Крауц тяжело вздохнул, скосив взгляд на остальных преподавателей.
— Мое личное мнение — вопрос стоит пустить в вольное плаванье, — наконец-то заявил Максвелл. — Иными словами — проигнорировать. Однако, — он снова поднял палец, призывая остальных деканов выслушать его, — я подозреваю, что это совпадет с вашим мнением, директриса МакГонагл.
Женщина в ответ лишь многозначительно хмыкнула. Пытаясь не выдать проскользнувшего по спине холодка от проницательной догадки Крауца.
— Так что прежде чем я скажу мнение, дайте мне, пожалуйста, пару минут на объяснение конкретных причин, — ровным тоном произнес декан Слизерина, обращаясь скорее к Флитвику и Спраут, чем к Минерве. — Я думаю, что я никого из присутствующих не удивлю, если признаю, что мне даже не было нужно заглядывать в эту книгу, чтобы знать ее содержимое. Довольно сложно дожить до моих лет и не поучаствовать в паре подобных приключений по дороге, — легонько улыбнулся Максвелл. — И поэтому я отлично представляю себе сферу применения подобных заклятий. Так же как и волшебников, их применяющих. Так же как и причины, по которым они это делают.
Крауц ненадолго прервался и Минерва, проследив его взгляд, попросту подала ему кружку недопитого чая.
— Благодарю, — профессор залпом осушил чашку. — И мое личное мнение — если пара наших оболтусов зажимаются в темном закутке и в порыве энтузиазма применяют друг к дружке данные заклятья — я лично считаю, что это не мое дело, — с суровым лицом заявил Крауц, подцепив большими пальцами рук ремень своих черных брюк.
— Они совершеннолетние и имеют на это полное право, — продолжил Максвелл, начав расхаживать по комнате, сосредоточившись на своих мыслях. — И если они достаточно умны, чтобы не попадаться другим на глаза во время своих утех — у них есть полное моральное обоснование, чтобы ими заниматься. В конце концов, они все равно будут зажиматься по углам и заниматься, как выразилась бы профессор Спраут, непотребством! С книгой или без.
— Но это лишь мое личное мнение, — тяжело вздохнул Крауц, останавливаясь бок о бок с Минервой. — Реальность же такова, что многие из заклятий, описанных в книге, могут начать применять в качестве элементарных розыгрышей. Как дружеских — в попытке помочь товарищу закадрить девчонку-недотрогу, так и злых. Наслав, к примеру, проклятье любовной горячки своему недругу в совершенно неподходящий момент.
— И как только хотя бы одно-два подобных заклятья будут применены во всеуслышание, они, так сказать, мгновенно уйдут в зрительский зал, — недовольно скривился Максвелл. — Ученикам уже не понадобится книжка, они научат друг дружку. В элементарных целях розыгрышей и, как выражается молодежь, «приколов».
— Так что, попытавшись спустить вопрос на тормозах, оставить его без внимания, — в голосе Крауца послышалась сталь, — мы рискуем. Даем оболтусам время додуматься до альтернативной сферы применения подобных заклятий, кроме очевидной. И когда они до этого додумаются, то нам придется запрещать уже не какую-то книгу под провокационным названием, а целый список вполне конкретных заклинаний. А это, по сути, все равно что объявить всем студентам не только о существовании любовных чар, но и обнародовать конкретные формулы и эффекты оных.
Профессор Крауц отошел от директрисы и занял позицию в ряду остальных деканов, снова сложив руки на груди.
— И несмотря на то, что мне бы очень хотелось, чтобы мир состоял исключительно из сознательных волшебников, коими профессор Флитвик считает своих студентов, способных при попадании им в руки подобной книги трезво оценить эффекты и воздержаться от применения подобных заклятий не по назначению хотя бы в стенах учебного заведения, я в это, увы, не верю, — недовольно нахмурился Максвелл, бросая отрывистый взгляд в окно.
— Так что, директриса, — каким-то извиняющимся тоном продолжил Крауц, — во избежание еще больших проблем, связанных с попыткой проигнорировать данную книгу, я присоединю свой голос к моим коллегам. Запретить. Книга уже попала в руки к ученикам — я лично ее отобрал. И я не могу гарантировать, что студент не успел к этому моменту сделать копию. А значит, у нас уже есть как минимум слухи о существовании данной книги. А возможно и конкретный текст. Так что кто может поручиться, что после новогодних каникул к нам не завезут целую партию этих незапрещенных книг?
МакГонагл выкинула белый флаг.
Она поняла, к чему клонит декан Слизерина еще в тот момент, когда он сказал «но» в самом начале. И каким будет его финальное слово. Но все же выслушала.
И, как и ожидалось, логика профессора была неоспоримой. Истинный когтевранец. Каждый аргумент был настолько веским, что поспорить со всем этим было крайне затруднительно.
Пустить дело на самотек означало риск.
И, как правильно заметил Крауц, слухи о данной книге уже пойдут в любом случае. А значит, попытка отложить вопрос в долгий ящик окончится сразу же после возвращения студентов с зимних каникул, когда они массово завезут «Коллекцию любовных заклятий». Заодно с десятком других сомнительных шедевров магической литературы, точно так же официально не запрещенных школьными правилами.
И хоть и неприятно было признавать, но выбора на самом деле попросту не было.
Но это не мешало МакГонагл чувствовать себя так, будто ее загнали в угол. Не оставили ровным счетом никакой альтернативы в данном вопросе.
***
Завтрак шел своим чередом.
Студенты пытались разлепить глаза и что-нибудь сжевать перед тем как разойтись по своим занятиям.
В то время как Дафна вовсю трепалась со своей младшей сестренкой, Асторией.
Девушка училась курсом младше, но в последнее время вовсю интересовалась вполне даже «взрослыми» вопросами. Иными словами — начала засматриваться на мальчиков. И Дафна только и рада была с ней поболтать. Благо что тема была до того непринужденной, что легко позволяла слизеринке отвлечься от мыслей о визите в комнату профессора Крауца.
Посмотрел он ее воспоминание? Как он его воспринял? Удивился? Осудил? Заинтересовался?
Вопросов был миллион, а ответы вселенная Дафне давать не спешила.
Утром текст на Доске загадок, как ее успели окрестить слизеринцы, гласил: «Загадка разгадана. Ждите следующей. « Вызвав массу пересудов о том, кто же из слизеринцев умудрился обскакать остальных.
Дафна, правда, сознаваться совершенно не собиралась. Как минимум потому, что тут же начнутся вопросы. Какой была разгадка? А Дафна не была уверена, что ей вообще хочется отвечать на этот вопрос.
Так что невинное обсуждение слизеринских мальчиков с младшей сестренкой, подальше от своих однокурсников, вполне устраивало Дафну. Позволяло отвлечься от собственных мыслей.
Внимание отвлекла довольно странная процессия, идущая по центральному проходу между столами. Все четверо деканов, под предводительством директрисы МакГонагл, шли к учительскому столу.
Дафна давно уже заметила отсутствие некоторых профессоров, но, сказать по правде, совершенно не придала этому значения. Мало ли по каким причинам преподаватели решили пропустить завтрак?
Теперь же, увидев всех четверых деканов, идущих плотной кучкой, в душу Дафны закралось нехорошее предчувствие. Что-то произошло.
И, как заметила Дафна, на преподавательскую процессию обратила внимание не она одна. Разговоры один за другим замолкали, а лица учеников напряженно следили за деканами.
Директриса МакГонагл остановилась перед столом, развернувшись лицом к студентам. В то время как преподаватели поспешно заняли свои места за учительским столом.
— Попрошу минуточку внимания! — усилив свой голос заклинанием, начала профессор. — Я вынуждена сделать два важных объявления.
— Во-первых, после событий прошлого года, все внеклассные кружки распущены. Включая команды по квиддичу! — отчетливо произнесла директриса, сложив руки в замочек на уровне пояса. — За возобновлением деятельности

Приключения Мины. Часть 2

Поездка в Турцию

Понос во время секса или как пробить запор