Серёжка! Ты уже делал так! – сладко-едкий голос Аслема трямкнул, как расстроенная струна гитары.
Я измученно глянул на насильников. Меня потрепали по щеке, настаивая отозваться, и я послушался. Мокрый пенис Шукрана скользнул по языку, вместе с запахом выделений. Подступила тошнота и я попятился от вонючего мужского органа. Шукран взял меня за затылок и принялся насаживать на рот. Вывернуться не удалось, но я принял более удобную позицию, при котором мог дышать свободнее.
— Серыжка! – свешивающее пузо мучителя при движении касалось кончика носа. Я обнаружил парочку паховых, жёстких волос Шукрана на своём языке и вытянул их пальцами изо рта, как макаронину.
Мискагде кивнул Аслема. Они поменялись местами. Я подметил, что мужчины насиловали меня слаженно, понимая друг друга с полуслова. Фаллос Аслема пронзительно нырнул в мою плоть. Я сильно устал от них. Они натёрли анус и промежность до красноты. Моя челюсть заклинила. Мискагде улыбался, будто слопал банку леденцов.
— Скоро закончим! – каркнул Аслема.
У меня родилась маленькая надежда, но чуда не случилось. Мучители вновь поменяли позу. Откинувшись, Мискагде сел на край матраса. Мне велели подняться, но у меня не вышло, так как ноги не послушались. Силы покинули меня. Я сильно ослаб. Аслема и Шукран легко подхватили меня, просунув руки под согнутые колени. Я приземлился саднящим анусом ровнёхонько на торчащий член Мискагде и оказался в роли наездницы. Мискагде подтолкнул член в попу, вошедший гладко, как ложка в подтаявшее мороженое. Он насадил меня, будто куклу. Я всхлипнул, выгнувшись телом.
— Неужели до сих пор больно, Серёжка? – с участием спросил Аслема.
— Да, — просипел я, ощущая бесконечную и не прекращающуюся пытку.
Шукран, как часовой оказался возле лица. Его вытянувшийся член тоже требовал ласки. Мискагде приподнимал меня и, с силой опускал вниз. Они сношали меня в рот и попу, будто по тетрадке соблюдая очередность общей близости. Я представил непристойную картину, в каком виде нахожусь, если бы вдруг сейчас увидела мама. Во рту и в попе с усердием двигались чёрные стволы, словно карандаши в точилке. Создалось впечатление, что тело мне не принадлежит. Им с лихвой пользовались чужие люди, чтобы получить телесное удовольствие и сексуальную разрядку. Моё тело служило тунисцам, объектом для удовлетворения грязной похоти. Я ощутил свой слишком молодой возраст, и признался, что не был готов к подобному повороту. Я стал ругать новые и обтягивающие плавки, которые привлекли их внимание и дали толчок познакомиться. У меня защипало в носу, и я, не сдержавшись, заплакал.
— А! Ох! Ой, мамочка! Ай! – страдальчески голосом я озвучивал своё падение сквозь льющиеся слёзы.
Насильники не обратили внимания на плач. Мужланы хотели кончить, используя мои природные дырки. Им было не до сантиментов, что какой-то мальчик плачет. Я определил их состояние по нетерпению, которое было невозможно скрыть. Они стали торопиться. Меня передавали из потных рук в липкие ладони. Волосатые члены, запачканные анальной смазкой и слюнями, образовав сероватую пену, мелькали перед глазами, как на вращающейся карусели. Я перестал обращать на это внимание и облизывал, сосал, водил языком. Аслема перестал интересоваться моим состоянием. Каждый мужчина грубо входил членом и терзал анус, будто вколачивал гвоздь. Я боялся им мешать, думая, что чем быстрее польётся сперма, тем скорее отпустят в отель.
Когда меня в очередной раз положили спиной на матрас и вошли в попу, я понял, что долгожданная концовка очень близка. Я увидел, как напряглось лицо Аслема. Улыбка сошла с его дочерна загорелого лица. В вожделении и в ожидании спуска семени он облизывал губы, ощерив рот. В некоторой степени я обрадовался. Для подошедшего Бегемота без напоминаний сам открыл рот. Я проявил инициативу и даже взял в ладонь оставшийся без внимания член Шукрана. Я был заинтересован, чтобы они выпустили жар.
— Серыжка! – заохал в сладострастии Шукран и я понял, что этим обращением любитель мальчиков выразил мне благодарность.
— Супер! – у Бегемота изменился взгляд, превратившись в оценочно-показательный. Он с удовольствием таращился на моё изгаляющееся тело, словно смотрел порнофильм. Судя по масленому взгляду, ему пришлась по душе сцена, как меня обхаживают его земляки.
Первым не выдержал Аслема. Он шумно вдохнул и закатил глаза, что стали видны белки. Я почувствовал, как неудержимая сперма проливным дождём брызнула в попу. Анус стал наполняться жизнедеятельностью мужских яичек. Большая часть спермы осталась внутри меня, но остатки жидкости начали выливаться из заднего прохода наружу. Решительные и грубые потуги постепенно погасли, и Аслема вынул разрядившийся член. Я обнаружил на кончике головки розовые пятна анальной крови.
Увиденное послужило толчком для семяизвержения Шукрана. Он застонал и придвинулся ко мне ближе. Мужчина накрыл мою руку своей широкой ладонью и стал бешено дёргаться. Его пенис окаменел и начал изрыгать сперму. Вскоре на моей груди и возле пупка, на животе образовалась лужица из белых и серых кашеобразных комочков, которые Шукран жизнерадостно размазал по всему телу.
— Супер! – внезапно я услышал победный рык Бегемота. Я с испугом вытолкнул его член языком. Я не мог допустить, чтобы он кончил мне в рот. Меня затошнило от подобной перспективы.
— Серёжка, не мешай ему! – вмешался Аслема. – Он спустит тебе в ротик.
— Я не смогу! – пожаловался я.
— Сможешь! А мы посмотрим! – распорядился Аслема.
— Я не пробовал сперму!
— Попробуешь! Мы дадим тебе запить!
Я похолодел, распознав смысл настойчивой просьбы.
— Что?! И мне нужно…, нужно…, сперму…
— Да. Глотать! – Аслема хотел дотронуться до меня, но не отыскал на коже чистого места без капель спермы. Он брезгливо одёрнул руку.
— Фу! Глотать! – я поморщился, как от туберкулёзной палочки.
Мискагде напомнил о себе.
— Супер! – заявил Бегемот, как громкоговоритель единственное русско-английское восклицание на протяжении всей встречи. Он клешнями зажал голову и развернул к члену. Мутное отверстие уретры смотрело на меня, как дверной глазок.
— Рот шире, Серёжка! – пронзительно закричал Аслема, напугав и вогнав до состояния бессильного раба. – Попробуй закрыть глаза! Будет легче.
Послушавшись, закрыл глаза, так как боялся, что меня вырвет. Совет Аслема оказался не слишком полезным, но произнесённым по делу. Да, я не видел отвратительного мужского органа грязного жирдяя, но я слышал запах члена, готового брызнуть богатой порцией спермы в рот. Я не знал, как отреагирую на подобное унижение. Но приступ тошноты, подступившей к горлу показал, каким отвратительным занятием меня заставляют обучаться. Я психологически подготовился, что пусть Мискагде спускает в рот, но лелеял надежду, что удастся, выплюнуть любовную жидкость на землю. Бегемот застонал и стиснул голову так сильно, и я подумал, что толстяк в горячем экстазе сломает шею. Раздался его гадкий и победный вскрик.
— Хоп! – вскрикнул Аслема и в ту же секунду выстрелы густых комков сию минуту обволокли язык, захватив в плен вязким составом. Сперма была повсюду. На губах, нёбе, зубах. По бороздке языка семенная жидкость стекала весенним паводком к гландам, раздражая муторным вкусом.
Я сделал попытку выйти из области шквального обстрела. Мискагде для верности попридержал мой затылок, защемив короткие волосы пальцами-сардельками. Я пискнул и сдался. Член извергал сперму в рот не жадничая, короткими струями, будто автомат. Каждый выстрел сопровождался сладострастным стоном Мискагде. Я терпеливо ожидал опустошения его висячих яиц, широко раскрыв рот, как голодный птенец. Вскоре давление струек понизилось, и запасы спермы моего мучителя начали иссекать. Я пошевелил языком и оторопел. Я не подозревал, что порция окажется такой огромной и насыщенной. Жидкость плескалась во рту полноводными сгустками, как нерастворённые комки киселя. Мне пришла сумасбродная мысль, что у Мискагде целый год не было секса и он нарочно ожидал туристического сезона, чтобы соблазнить и вступить в половую связь с молодым парнем. Впрочем, если подумать глубже, то мысль оказалась не такой безумной.
— Глотай! – жахнул Аслема, когда Бегемот отошёл на шаг назад.
Я отрицательно замотал головой. Для меня это было невыносимо и невыполнимо.
— Глотай! – повысил голос Аслема, но обходительным образом, чтобы не всколыхнуть нечаянный испуг, из-за которого я мог испортить им завершающую сцену.
— Супер! – заулыбался Бегемот, получивший сексуальную разрядку. Он потёр головку с остатками спермы о мой лоб и волосы.
Я смотрел снизу на мужчин и тянул время. Я лелеял надежду, что они потеряют интерес и дадут отбой, чтобы мог выплюнуть, пахнущую гнильцой, жидкость.
— Глотай, Серёжка! – прищурился Аслема, не сводя глаз.
— Глатай! – как арочное эхо, повторил Мискагде.
— Серыжка! – присоединился Шукран к землякам.
Я привстал на матрасе и сел на попу. Жижа собралась под языком, как болото. Надеяться больше было не на кого.
— Глотай и поедем в отель, Серёжка! Наверное, мама уже проснулась и ищет сына!
Аслема подобрал верный ключик. Я признался, что тунисец попал в яблочко, отыскав наиболее точные слова, чтобы подстегнуть меня к исполнению. Я обречённо вздохнул и приподнял подбородок. Порывисто глотнул. Густая смесь спермы потекла по гортани, к желудку.
— Супер!
— Серыжка!
— Молодец! Для красивых мальчиков – это полезно! Привыкнешь! В первый раз сложно, а потом понравится.
Меня едва не вырвало. Я подбежал к столу, чтобы, как можно скорее взять пакет с соком. Выгнувшись телом, потянулся рукой к коробке на противоположной стороне длинного стола. Схватив сок, залпом запил, чтобы перебить запах и вкус мужского семени.
— Ох! Супер! – услышал за спиной. Повернувшись, заметил, что трое мужчин глядят на меня с блестящими глазами. Их восхищение пояснил Аслема.
— У тебя маленькая попка, Серёжка, как у молодой обезьянки!

Вторжение

Дембель

Рыжая бестия. Часть 1